Александр Прошкин - в гостях у "Эха Москвы"

Александр Прошкин побывал в гостях у Ксении Лариной
К. Ларина
Нашему гостю «Дифирамб» надо было петь в в марте, а не сейчас. Потому что в марте у него была юбилейная дата. Но зато сейчас премьера. Получается, тоже повод есть. Да? 
А. Прошкин
Спасибо, моя дорогая. Добрый день. 
К. Ларина
Добрый день. Александр Прошкин в нашей студии. Александр Анатольевич Прошкин, режиссёр кино, народный артист России. Поздравляем с премьерой. Поскольку на днях прошла премьера в Москве нового фильма Александра Анатольевича, который называется «Райские кущи». И буквально через некоторое время на следующей неделе он выходит в прокат. Его можно будет посмотреть. 
А. Прошкин
С 26 ноября.
К. Ларина
Я напомню нашим слушателям, что Александр Прошкин – это «Холодное лето 1953 года», это «Живи и помни», это «Искупление», это «Чудо», это «Ольга Сереевна», это «Михайло Ломоносов», это «Николай Вавилов», это «Доктор Живаго». То есть можно назвать его, конечно же, таким классиком советского сериала. Первые настоящие многосерийные художественные фильмы были сняты именно Александром Прошкиным. А кино, которое я перечислила, кино, которое он снимает сейчас, я думаю, что оно всем хорошо знакомо, и вы все эти фильмы видели. Я ещё не назвала «Увидеть Париж и умереть». Много чего не назвала. Там фильмография огромная. И «Трио». Но давайте начнём с вашего последнего по времени фильма «Райские кущи». Я честно признаюсь, что этот фильм не смотрела, но обязательно его посмотрю, поскольку я фанат этой пьесы. Это пьеса Александра Вампилова «Утиная охота». 
А. Прошкин
Сюжет вам не надо рассказывать. 
К. Ларина
К которой этот фильм не имеет никакого отношения, как сказал Александр Прошкин. Понятно, что мотивы всё равно существуют, и каждому времени – свой Зилов. Безусловно, это так. Ваш Зилов откуда? Кто этот человек? 
А. Прошкин
Во-первых, я должен признаться, что это в известном смысле у меня дебют. Потому что я 40 лет снимаю историческое кино, и впервые снял параллельно две картины о современности, о сегодняшнем дне. Поэтому со мной как с дебютантом и надо разговаривать. 
К. Ларина
Хорошо. 
А. Прошкин
Что касается исторического кино, то его, конечно, в чистом виде не бывает. Это всегда с позиции сегодняшнего дня, с точки зрения того, что сегодня резонирует. И эта картина – это ремейк. Это не чистая экранизация. Мы попытались перенести всё действие в наши дни. И для меня это диалог двух времён: времени, которое замечательно зафиксировал в своей картине «Отпуск в сентябре» Мельников, такое глухое брежневское безвременье, и времени нашего, такого свободного, восторженного. Мы пытаемся понять, в какой степени то время догоняет наше. Вообще когда снимаешь историческую картину, всё время наивно предполагаешь, что некие уроки прошлого нас чему-то учат. Но постепенно пришёл к выводу, что ничему не учат, и не я первый к этому выводу пришёл. Более того, эти уроки прошлого имеют некую тенденцию к возвращению. И чем больше мы об этом говорим, тем больше тени прошлого настигают нас. И в известном смысле это диалог того времени и сегодняшнего. Хотя по всем внешним параметрам они совершенно разные. И для меня это очень важно, что это диалог двух актёрских поколений – блистательного поколения, которые снимались у Мельникова (Даль, Леонов, Ирочка Купченко)… 
К. Ларина
Богатырёв. 
А. Прошкин
Богатырёв. И сегодняшние актёры, которые, как мне кажется, имеют счёт с сегодняшним днём, которые прекрасно слышат время. И, мне кажется, его способны выразить и Цыганов Женя, и Чулпан Хаматова моя любимая, и Виталик Хаев, и Дима Куличков, Ангелина Миримская. У нас картина камерная. Там всего 7 человек. Но это всё мной очень любимые личности. 
К. Ларина
Вы вначале сказали, когда начали рассказ об этом фильме, что сегодняшнее время вы обозначили как такое яркое, восторженное время.
А. Прошкин
Это шутка. 
К. Ларина
Я понимаю, что в этом есть некая ирония, но тем не менее. Тут вопрос в том, как человек оценивает время, очень важен. Мы говорим про глухое безвременье и эту страшную картину за окном в фильме Мельникова, вот эти ямы, вечный дождь, вечная непогода, грязь, эти пустые дома. А сегодня она действительно восторженная. И сегодня очень многим людям хорошо, искренне хорошо. Отчего же вашему Зилову плохо? Какие причины? 
А. Прошкин
Понимаете, для того чтобы вам было хорошо, надо играть по общепринятым правилам. Мне кажется, что это время тотального конформизма. Почему Зилову не очень хорошо? Хотя ему во многом и хорошо. Он витальный человек, в отличие, скажем, от персонажа, которого играет Даль, у которого постоянно внутренняя буря, он ничего в этой жизни не принимает и, в общем, никого не любит. Он отторгает вообще эту жизнь. Его разрывает изнутри. То наш сегодняшний Зилов, в общем, в достаточной степени уютно существует. При этом он сознаёт, что он идёт на компромиссы, которые разрушительны. Каждый раз он себе, конечно, говорит, что это последний раз, дальше так не будет. Но тут коготок увяз, и птичке пропасть. Поэтому мне кажется, что вот это время, эта картина о времени, о таком заболевании всеобщим конформизмом. В этом тоже нет трагедии. Это бывает. Такие периоды проходят. Но как они проходят и чем они заканчиваются – вот, в чём опасность. Ещё, конечно, это картины разные по интонации. Если вы говорите, что дождь, мрак, то здесь у нас наоборот Зилов получает квартиру в некой такой провинциальной Рублёвке. 
К. Ларина
То есть он такой успешный товарищ, да? 
А. Прошкин
Он успешный товарищ в деле, которое лишено какого бы то ни было смысла. 
К. Ларина
Прекрасно. Любимое сегодняшнее занятие. 
А. Прошкин
Да. Потому что если в первоисточнике это некое БТИ, которое занимается инвентаризацией неизвестно чего где-то там, в каких-то заводах и учреждениях, то есть хоть какая-то логика в этом есть, то у нас это какой-то такой… Я путаю все эти названия… Сайт, или как это называется, некое электронное средство информации по обслуживанию некой олигархической структуры, где люди работают до изнеможения. Но зачем работают и для чего, совершенно не понятно. И притом им приходится не только врать, но идти на какие-то совершенно абсолютные подтасовки, чистое враньё и прочее, прочее. 
К. Ларина
То, что вы сейчас нарисовали – это такая модель нынешнего общества.
А. Прошкин
Я думаю, что таких учреждений у нас хватает. 
К. Ларина
Снизу доверху. 
А. Прошкин
И я бы сказал, что ещё некое такое отличие заключается в том, что взаимоотношения этого человека, моего Зилова с женой несколько другие, чем в картине Мельникова. Там Ира Купченко играет несчастную жертву, в общем, неуправляемого, взбалмошного человека, который уже и не способен любить. Здесь драма заключается в том, что они действительно любят друг друга. И, тем не менее, они не в состоянии сохранить это чувство. И герой Зилова растаптывает единственное, что в его жизни ценно и что составляет смысл его жизни. И когда он это растоптал, то и жизнь лишилась точки опоры. Она течёт совершенно в никуда. Может быть, это только мне понятно и известно. Зрителю совершенно на это наплевать. Но для меня это диалог с теми героями, о которых я говорил раньше. Скажем, судьба русского интеллигента в «Живаго». Это человек, который, сознавая свой несомненный поэтический дар, наступил на горло собственной песне и выбрал профессию врача, потому что его так воспитали, что нужно заниматься реальным делом, нужно приносить пользу людям. И он прошёл всё. Он мог не идти на войну, к которой он относился с большим сомнением, стоило ли вообще России вступать в эту войну. Но, тем не менее, он пошёл и работал с утра до ночи армейским хирургом, потому что он считал, что это нужно. Это сейчас нужно солдатам, это нужно стране. Он прошёл всё от начала до конца. 
К. Ларина
То есть чувство долга важнее, чем талант. 
А. Прошкин
Это такое воспитание, понимаете? Это даже важнее, чем призвание. И он не делал никакой карьеры никогда нигде ни в чём, потому что там, где нужно было уйти от себя, он тщательно этого избегал. При этом прошёл всё, что прошла страна: был и в армии, и в партизанах, и кончил абсолютным люмпеном, загнанным в угол, приживалой у дворника его семьи. Но, умирая, оставил тоненькую тетрадочку, в которой великие, гениальные стихи. И период его люмпенства как раз совпал с расцветом его творчества. Поэтому и роман в первом варианте назывался «Смерти нет». Да, смерти нет, если человек остаётся самим собой от начала до конца и главную свою миссию в этой жизни выражает. 
К. Ларина
Как-то не отпускает вас всё-таки этот роман, да? 
А. Прошкин
В какой-то степени один из героев фильма «Чудо», то, что играл Костя Хабенский, журналист – это человек, который работает в редакции, ненавидя всё это, врёт каждый день, презирает себя, запивает со страшной силой, по этому поводу изменяет жене направо и налево. И только совершившееся чудо, с которым он столкнулся, выбило его из этой жизни и выбило из этой системы постоянного компромисса и приспособленчества. Что касается нашего Зилова, он к этому относится легко. Легко думает, что ещё чуть-чуть побольше надо что-то такое сделать, больше вранья – туда не полезу, я там выкручусь. И как бы и не лезет. Заводит какой-то ненужный романчик, чтобы не залезть в какое-то очередное враньё. Но не получается. 
К. Ларина
А для вас всё-таки эта мера компромисса – как вы для себя её определяете? Поскольку эта тема невероятно важна и актуальна сегодня. Вы абсолютно правы. Как здесь договориться? 
А. Прошкин
Вы знаете, что такое совесть вообще? Как определить одним словом, что такое совесть? Это некая система табу, ограничений, которые я себе ставлю. Я знаю, что за этот рубеж я не имею права заходить. И в этом смысле каждый из нас в какой-то степени Зилов, потому что приходится переходить и приходится потом делать шаг назад. Но это может быть абсолютно разрушительно, совершенно деформировать личность. Притом, что картина довольно лёгкая, лёгким языком, то есть там нет такого нагнетения. Но кончается она очень печально. Потому что герой, с моей точки зрения, самоуничтожил себя. А вот этот путь бесконечного компромисса и в широком смысле, не только в качестве персоналии, и в общественном каком-то смысле – он разрушителен.
К. Ларина
Когда мы делаем такой мостик между героем Даля из фильма Мельникова и героем Цыганова из вашего фильма, там есть ещё посерединке один герой, который, как мне кажется, тоже оттуда. Это тоже герой своего времени. Это Олег Янковский и «Полёты во сне и наяву». Насколько действительно эта линия его касается, этого героя? На ваш взгляд, это тоже была попытка такого Зилова нарисовать в то время? 
А. Прошкин
Я на прошлой неделе был на Байкале. И я специально поехал на место гибели Вампилова. Какое-то мистическое место, где Ангара вытекает из Байкала. Это какая-то совершенно безумная мощь природная. И какая-то женщина увидела, что я что-то около обелиска кручусь, подошла, мы разговорились. Она не знает, кто я, я не знаю, кто она. Она мне рассказала: а вы знаете, что два деда Вампилова были священники, только один православный священник, а второй – буддистский. 
К. Ларина
Ничего себе. 
А. Прошкин
И такой взгляд из космоса, понимаете? Интонацию, которую внёс в наше искусство Вампилов – она безумно заразительна. Её очень многие уже и проэксплуатировали, в том числе и полёты во сне и наяву. Я думаю, что и «Географ глобус пропил» тоже… Это даже вопрос не влияния, это вопрос чистоты и ясности, и интонации, которую выразил художник в своей короткой жизни. И я думаю, что она на все времена, что пройдут ещё годы и годы, и мы будем возвращаться к этому первоисточнику. Путь ремейка, который выбрал я… 
К. Ларина
Ремейк именно по отношению к фильму Мельникова, да? 
А. Прошкин
И к пьесе, и к фильму Мельникова. Я просто понимал, что, во-первых, фильм Мельникова самодостаточен. И сегодня делать ещё очередную картину о брежневском безвременье достаточно. Всё это уже высказано, и мной в том числе. Моя картина «Увидеть Париж и умереть» – это то же самое глухое время. Поэтому мне хотелось поговорить именно о том, что в сегодняшнем дне происходит – какое-то опасное равнодушие, успокоение. Делаю себе ерунду, и чёрт с ним. Но немножко смещён акцент, потому что в конечном счёте наша картина – всё-таки картина про убивание любви. Если это любовь… И почему появилась Чулпан Хаматова? Мне было очень важно, что роль жены – это не жертва, не страдалица, а это такое сильное, энергичное существо с какой-то невероятной жизненной силой, то, что в Чулпан есть, в этой маленькой женщине есть огромная энергия и масштаб личности. 
К. Ларина
А Цыганов в первый раз у вас работает? 
А. Прошкин
Цыганов у меня первый раз. Чулпан – я её обожаю, я с ней не раз уже работал. Все персонажи как бы переселённые в наши времена, но они уже носят в себе приметы другого времени. И Виталий Хаев, который играет начальника, то, что Леонов играет. И совершенно другой персонаж, которого играет Богатырёв… 
К. Ларина
Саяпин, по-моему. 
А. Прошкин
Саяпин, Дима Куличков играет. Мы с вами затеяли опасную игру, потому что мы говорим о сюжете, который как бы всем известен. Кто ж пойдёт в кино? Но это другие картины. 
К. Ларина
На самом деле а «Гамлета» сколько снимали, а «Ромео и Джульетта». Послушайте, возьмите любое классическое произведение. Мы же не за сюжетом идём, как мне кажется. Хотя вообще вопрос: а вообще ходят на такое кино, которое вы нам сейчас предлагаете? 
А. Прошкин
Вы задаёте абсолютно бестактный вопрос. 
К. Ларина
Я понимаю, один на один с таким кино я хочу провести вечер у себя в телевизоре или на экране компьютера. 
А. Прошкин
И в телевизоре оно редко бывает. 
К. Ларина
Всё-таки, мне кажется, аудитория для такого кино… 
А. Прошкин
Аудитория есть. Не в этом дело. Просто направление сегодняшнего телевидения несколько другое. Оно всё больше нас развлекает. 
К. Ларина
Потому что за это хорошо платят. Ну, что делать? 
А. Прошкин
Потому что зритель это смотрит. Зритель не хочет задумываться. 
К. Ларина
Не хочет. Так в кино кто у нас ходит? В основном дети. Взрослых людей там днём с огнём не сыщешь. В крайнем случае там на какой-нибудь премьерный показ придут. Я даже не знаю. Мне кажется, что сейчас вообще никто не ходит. Взрослые люди туда не ходят. 
А. Прошкин
Некая функция кино нарушилась. При советской власти, как ни странно, кино было неким заместителем церкви. То есть люди ходили туда, потому что хотели получить себе какую-то душевную поддержку. 
К. Ларина
Продолжение литературы было. 
А. Прошкин
И она была гораздо больше связана с той классической русской культурой. Сейчас в связи с нашествием поп-культуры, с тем, что кино вообще во всём мире в большей степени стало развлекательным аттракционом, ходит соответствующая публика. Но в мире этого не происходит. Понимаете, в Америке вы можете посмотреть любую картину, и во Франции тоже. Просто там дифференцированный показ, дифференцированная аудитория. И одни люди ходят на одно, другие люди ходят на другое. 
К. Ларина
А почему у нас это невозможно? Это же просто. 
А. Прошкин
Это вопрос не ко мне. 
К. Ларина
Как вы думаете? 
А. Прошкин
Я думаю, потому что… 
К. Ларина
Это невыгодно кому-то или что? 
А. Прошкин
Потому что сейчас точка зрения, даже государственная точка зрения, что кино – это бизнес, который должен зарабатывать. 
К. Ларина
Индустрия. 
А. Прошкин
Индустрия. Но на самом деле у нас нет этой индустрии, потому что индустрия – это когда вы снимаете 300-400 фильмов в год, когда это большая индустрия, и тогда и процент шедевров, который всегда одинаковый, в общем-то, 3-4, ну 5%, но если вы снимаете 300 фильмов… 
К. Ларина
В советское время индустрия была, потому что работали все киностудии Советского Союза и снималось огромное количество фильмов. И, конечно же, как и везде, большая часть – это такой балласт. На этой почве возникали прекрасные работы. 
А. Прошкин
Если бы не было этого балласта, не было бы и Тарковского. Потому что этот балласт поддерживал феномены этого кино. Ещё, честно говоря, не было особого выбора. Но была привычка – два раза в неделю ходить в кино. 
К. Ларина
Возвращаемся в программу. Напомню, что сегодня в нашей студии кинорежиссёр Александр Прошкин. Мы говорим о новой работе Александра Анатольевича, которая называется «Райские кущи». Это такой перепев на тему фильма «Отпуск в сентябре» и на тему пьесы Вампилова «Утиная охота». Ещё раз напомню, что 26 числа фильм выходит в прокат. Посмотрите. Насколько он вообще вписывается в эти гламурные кинотеатры? 
А. Прошкин
Вообще слово «перепев» – странное. Его с таким печальным голосом сказали: ну, посмотрите. 
К. Ларина
Потому что я себе не представляю, как это можно. Сегодня всё как это сделано, как это из стекла и бетона, из огня и света – всё это не предполагает такого разговора с аудиторией. Совсем другое, другие интерьеры. 
А. Прошкин
Я пару месяцев тому назад случайно встретился с Евгением Александровичем Евтушенко. Мы там разговорились. И меня поразило: старый человек, тяжелобольной. Он выглядит, как старец из «Оптиной пустыни». И в этом состоянии он объехал 34 города с поэтическими вечерами. 
К. Ларина
И оптимист какой. 
А. Прошкин
Насчёт оптимизма не преувеличивайте. Я у него спрашиваю: зачем, почему? А он говорит: понимаешь, в стране очень много агрессии, много напряжения. Надо кому-то смягчать нравы. Мне кажется, что уровень разговора нужно немножко менять. Эта беспрестанная кровища, которая льётся на телевизионном экране. 
К. Ларина
Но она же льётся. Куда вы её денете? Это реальная кровь. Мы же на фоне таких событий сейчас с вами разговариваем. 
А. Прошкин
Это не та кровь. Это когда кровь превращается в шоу, развлечение. Это совершенно другое, понимаете? У нас по сути дела нет настоящего социального кино. Где вы увидите у нас рабочего на экране или проблему каких-то людей, которые вкалывают в горящем цеху? За пределами Москвы другие проблемы, другой способ выживания. 
К. Ларина
Нет, нет, нет. Подождите. Давайте остановимся здесь. Вы что, хотите жанр производственной драмы вернуть? Сами же от него страдали. Он никому не был интересен. Всё-таки давайте уточним, что вы имеете в виду. 
А. Прошкин
Жанр производственной драмы – это чисто советское изобретение. Но существует жанр такого социального кино, которое говорит о том, как живёт вообще народ. У нас этот народ заменили полицейские, олигархи, дамы лёгкого поведения и кто угодно. Но народа нет на экране вообще. Понимаете? Я то их вижу, я с ними встречаюсь. 
К. Ларина
А фильм Звягинцева разве не про народ? 
А. Прошкин
Мы называем единичный случай, понимаете? Это должно быть направление. Мы уже с вами как-то говорили на эту тему. У наших интеллигенции, в том числе у кинематографистов, огромная вина. Потому что, начиная с 1990-х годов, мы не говорили о сталинском времени до конца. Это было большое количество фильмов, которые не превратились в направление, как, скажем, в Германии «новая волна». Эта немецкая новая волна и в литературе, и в кинематографе переродила нацию. Вот этот период покаяния через культуру, через кинематограф, в общем, мы не прошли. И сегодня мы хлебаем плоды этого, понимаете? У нас Сталин то великий менеджер, то великий полководец. 
К. Ларина
Мы тут с вами сейчас вступаем, конечно, на тонкий лёд, безусловно, потому что всё, о чём вы говорите, находится совершенно в перпендикулярной зоне тому, что мы сегодня видим. Вектор развития сегодня и устремление чиновников и наших главных идеологов, которые направляют массовое сознание в ту сторону, совсем противоположную тому, о чём вы говорите. Сегодня мы говорим о том, что… 
А. Прошкин
Сегодня говорится одно, а завтра говорится другое. Сегодня кровавый палач, а завтра он удачливый менеджер. 
К. Ларина
При этой власти нет никаких признаков того, что это покаяние состоится и вещи будут названы своими именами. Потому что с одной стороны мы видим, как ставят, подписывают и дают деньги на памятник жертвам политических репрессий, а с другой стороны мы видим прекрасно, какую историю хотят сегодня видеть, какую историю мы оставляем себе, а какую мы тихонечко в уголочек сдвигаем ножкой, чтобы её не замечать и не видеть. И вы не согласны? 
А. Прошкин
Власть властью, но власть так или иначе есть продолжение нас. 
К. Ларина
Это да. 
А. Прошкин
Какие мы, такая и власть. И нечего тут на неё беспрестанно пенять. Мы то где? Где общественное сознание? 
К. Ларина
Оно исковеркано, изуродовано телевизором. Вы видите, что происходит? 
А. Прошкин
Но если мы вообще такие простенькие, что нас легко телевизором изуродовать, то поделом. Я считаю, что свободный человек становится творцом, в нём открывается творческое начало, и он способен менять страну, изобретать, что-то делать, открывать новый бизнес, только когда он абсолютно свободен, когда он думает и чувствует, а не когда он идёт в выстроенной толпе. Для этого и существует искусство. Потому что искусство – это главный способ человечества выжить как вид. И чем более культурная политика, более широкая, определённая и ясная, тем больше надежды на возрождение. 
К. Ларина
Как бы вы определили сегодняшнюю культурную политику, если она есть, конечно? 
А. Прошкин
Я не знаю, какая она есть, понимаете? Я только могу сказать, что раньше был ленинский лозунг «из всех искусств важнейшим является кино», сейчас из всех искусств важнейшей для нас является попса. 
К. Ларина
Всё равно кино? 
А. Прошкин
Вообще в первую очередь попса. Мы всё время поём. И в кино уже начинают подпевать. Какая-то такая гламурно-мажорная интонация – это, что требуется и насаждается. Как только нужно, чтобы заколыхало что-то внутри, чтобы душа затрепетала, это и зритель отвергает. Вот, в чём сложность. 
К. Ларина
Это путём каких-то плановых мероприятий это сотворено, как вам кажется? 
А. Прошкин
Понимаете, это во всём мире сотворено, наступление поп-культуры. А потом учтите, что для нас просто… вообще для человека пойти в кино – это уже известный подвиг. Он должен заплатить довольно приличные деньги по сегодняшним… 
К. Ларина
На сегодняшний день это очень дорого. 
А. Прошкин
За эти деньги он хочет, чтобы его развлекали. Он не хочет расстраиваться, он не хочет задумываться. Особенно если это молодой человек в самом энергетическом возрасте. И поэтому это проблема коммерческо-социальная. Если бы это кино стоило 100 рублей, круг бы расширился значительно, и тогда бы этот дифференциальный прокат, о котором мы с вами говорили, был бы. А сейчас мы стараемся… Это, во-первых, неокупаемая область. Она требует больших затрат, которые невозможно вернуть, если вы не снимаете абсолютный примитив. Возвращает только примитив. 
К. Ларина
Тогда объясните мне, пожалуйста. Вы правильно говорите, что это проблема общемировая, то, что происходит с обществом потребления в широком смысле этого слова. Но, тем не менее, мы знаем примеры в Европе, когда государство поддерживает арт-хаус, который снимается, и его смотрят, в том числе молодёжь. Целые кинотеатры и культурные центры под это отдают. Есть современное искусство, на которое ходят, которое продаётся. Но, опять же, это необычайная поддержка государства. У нас ровно наоборот. Вот, в чём парадокс. У нас попса, про которую вы говорите, расцветает махровым цветом при активной поддержке государства. 
А. Прошкин
Понимаете, потому что невозможно поддерживать или кино, или литературу, или ещё что-то. Нужно вообще поддерживать культуру в целом, потому что культура – единственное средство оздоровить общество. Во-вторых, культура – это единственное, что утверждает по сути дела нас вообще в мире среди других наций. Это единственное послание, единственный способ вести диалог. Ни нефть, ни газ – не этим мы не замечательны, а Чеховым, которого ставят все театры мира. Самый известный драматург в мире – не американцы, а Чехов. Поэтому русская культура есть предмет национальной гордости. И когда почти искусственно создаётся некий разрыв между великой русской культурой и тем, что нужно сегодня зарабатывать деньги вот этой самой попсой, как бы это откидывается, отринули куда-то. Пушкин нам уже не нужен, понимаете? 
К. Ларина
Пушкин как раз наше всё. Просто его используют так, как им выгодно. 
А. Прошкин
Да не используют его как наше всё. 
К. Ларина
Пушкина сегодня цитируют круглые сутки по телевизору только одно его стихотворение — «Клеветникам России», потому что сегодня оно очень вписывается в государственный идеологический тренд. Всего остального Пушкина нам не надо знать, да? Всё, что он говорил про Россию и про Отечество, какие стихи он писал. 
А. Прошкин
Пушкин – это волшебство. Мы должны знать, что у нас есть такое волшебство. Остановите любого пацана сейчас на улице, который окончил школу – ну хоть 2-3 строчки он из себя выдавит, потому что это невероятная магия. 
К. Ларина
Культурный код. 
А. Прошкин
Это за пределами русского языка. К сожалению, это никто не понимает. Но это действительно волшебство. Но мы часто с вами говорим. Не о Пушкине мы говорим, а вообще о том, что в Германии какой канал ни включите – там обязательно будет симфонический концерт. Не на специальном канале, а на основных каналах, потому что им важно поддерживать ощущение, что мы великая культурная нация. 
К. Ларина
И историческое кино они там, кстати, показывают на обычных телевизионных каналах, документальные фильмы очень популярны во всём мире, обратите внимание. А у нас днём с огнём их не сыщешь. 
А. Прошкин
У нас историческое кино почти исчезло. А если оно и существует, оно существует в виде такой костюмированной оперетты. 
К. Ларина
У нас зато есть патриотическое кино. Как вы для себя определяете, что это такое? 
А. Прошкин
Я думаю, что есть другие люди, которые точнее сформулируют. Для меня патриотическое кино – это не одно кино, а это процесс, который воспитывает в человеке чувство Родины. То есть его воспитывать и не надо. Оно есть от рождения. Только надо, чтобы оно всё время вибрировало, надо его поддерживать. Ребёнок смотрит мультики не японские про каких-то самураев и рисованых девочек, а свои, про Чебурашек, понимаете? 
К. Ларина
На Чебурашках долго тоже не проедешь. Мы уже всех Чебурашек пересмотрели. Их там мало было. 
А. Прошкин
Так а что новых мы не… Новые работают на Запад. 
К. Ларина
Не на Запад они работают. Они работают на фестивали, они работают на коленках или собственных студиях, потому что это никому не нужно. Причём здесь Запад? Что вы говорите? У нас замечательные фестивали мультипликации. 
А. Прошкин
Потому что денег здесь не дают, а там дают. Поэтому они и работают. 
К. Ларина
Какое там кино показывают. Но оно нигде не показывается в России. 
А. Прошкин
Я сейчас хочу продолжить мысль. Понимаете, как вы сказали о патриотическом кино. У меня всегда слово «патриотизм» всегда ассоциируется с некой работой, неким служением, понимаете, за зарплату. А чувство Родины – это органическое чувство, присущее человеку. Кино приучает вас к пространству, в котором вы живёте, к родным берёзкам, пейзажам, к родным лицам. Вы начинаете сочувствовать и чувствовать вместе, бабушка из деревни или прочее. Невозможно с одной стороны кричать, какие гады американцы, и воспитываться только на американском кино, которое совершенно другой природы. Наша культура, европейская – рефлексирующая. Наши герои… Кто у нас герой? Мышкин. Понимаете, у нас герой – человек с совестью, а не человек с кулаками. А ходим мы в кино смотреть на того, кто всем морды перебьёт. 
К. Ларина
Александр Анатольевич, вы противопоставляете американскому кинематографу… 
А. Прошкин
Я противопоставляю две культуры: рефлексирующую и энергетическую. 
К. Ларина
Здесь же, мне кажется, американцы уже совершенно ни при чём. Американцы далеко. Вы посмотрите, что снимают ваши коллеги. То, что сегодня пользуется спросом. Какие фильмы. На какие фильмы российского производства ходит сегодня аудитория? Какие фильмы, сериалы российского производства показывают на российских каналах? Американцы здесь причём? Это же не они засылают сюда этих режиссёров и этих сценаристов, правда? 
А. Прошкин
Американцы здесь абсолютно причём, потому что они определяют тренд. 
К. Ларина
Тогда это вопрос к вам в широком смысле, не к вам лично, а к вам как к цеху: почему вы на эти тренды ориентируетесь? 
А. Прошкин
Потому что существует коммерческая зависимость. Американский боевик ещё не начали снимать, но известно, когда будет в кинотеатре «Октябрь» премьера. И на оставшиеся дырочки будут ставить русское кино. Какое будут ставить русское кино? Ставят русское кино такое же. 
К. Ларина
Только намного хуже. 
А. Прошкин
Только хуже, потому что это не наша природа. Понимаете, наша природа – там, где совесть. 
К. Ларина
Минуточку. Пожалуйста, вот вам вариант, который предложило, опять же, наше дорогое министерство – ввести квотирование. Взбунтовались и кинотеатры, и прокатные компании – все взбунтовались. 
А. Прошкин
Понимаете, 20 лет держать на игле такого коммерческого кино и перевести на квотирование – это означает, что закроются кинотеатры. Наверное, квотирование надо было делать в своё время, как это сделали китайцы. Но кончилось тем, что всё равно у них идут сплошные американские фильмы. Но, тем не менее, в Китае существует своя очень сложная политика применительно к своему кинематографу. 
К. Ларина
То есть мы на Китай должны ориентироваться? 
А. Прошкин
Для этого нужно иметь 18000 кинозалов, или сколько у них, уже гораздо больше, а не 2500, которые есть у нас. Когда мы ездим по стране с картиной, по фестивалю «Сталкер», приезжаешь в город – там кинотеатра нет. Там приходится показывать с видеокассет. А раньше в любой деревне была установка. У меня по «Холодному лету» было 4500 копий. А сейчас 30 – это уже большое счастье. Если будет в прокате 30 копий. То есть большая часть населения вообще отрезана от кино. Появилась новая тенденция. Раньше всё-таки довольно много российского кино показывали телеканалы. Сейчас они не берут. 
К. Ларина
Почему? Там только российское кино и идёт круглые сутки. Я телевизор смотрю регулярно, потому что я по нему отчитываюсь. Там круглые сутки… 
А. Прошкин
Вы смотрите другой телевизор. 
К. Ларина
Почему? Там просто вопрос качества. 
А. Прошкин
Там идут одни сериалы. 
К. Ларина
Мелодрамы выходного дня. Доярка Ася приезжает в Москву, мечтает выйти замуж за богатого человека. 
А. Прошкин
― Это телесериалы. А российское кино идёт только на дециметровых каналах. Ни первый, ни второй канал сейчас российское кино практически не покупает. Хотя мне сказали, что нашу картину вроде на «России» будут показывать.
К. Ларина
― И «Батальон», по-моему, показывали. То, что идёт под партзаказ, то показывают. И «Колчака» показывали сто раз.
А. Прошкин
― Вы ещё пять фильмов назовёте. Но их то снимают…
К. Ларина
― Показывают то, что продюсирует само телевидение.
А. Прошкин
― И продюсирует само телевидение, да. И в кино смотрят то, что продюсирует само телевидение, потому что идёт широкая реклама.
К. Ларина
― Потому что то российское кино, которое достойно просмотра, оно очень неудобно для сегодняшней власти. Но что я вам объясняю элементарные вещи? На ТНТ идут фильмы глубокой ночью. Они эту линейку сделали на канале ТНТ российского кино. Они показывают уникальнейшее современное российское кино – умное, тонкое, трагичное.
А. Прошкин
― Я вас уверяю, что если б зрители ходили на это кино в кинотеатры, то оно бы шло в кинотеатрах.
К. Ларина
― Не пойдут.
А. Прошкин
― Они не ходят. То, с чего мы с вами начали, о некоем времени конформизма и компромисса, мы с вами и пришли к результату этого конформизма. Равнодушие. И плюс некое постоянное ощущение, что что-то должно случиться. Какое-то чувство страха, чувство агрессии. Вы посмотрите любое наше ток-шоу. Это же за пределами человеческого поведения. Это такая агрессия, такая злоба, такое неуважение друг к другу. Но эта интонация транслируется по всей стране. Люди привыкают к тому, что это нормально. И тут Евтушенко совершенно прав. Нужно менять интонацию. Нужно дать время спокойно посмотреть друг другу в глаза и услышать, что ты говоришь.
К. Ларина
― Пока, к сожалению, сегодня другая тенденция. И вашу тихую интонацию заглушают эти оры и крики в наших ток-шоу.
А. Прошкин
― Мы всё время: власть, власть, власть. Да, власть. Но власть очень чутко слышит, что можно. Можно орать – будут орать. Власть не может депутатам Госдумы в один прекрасный день привить хорошие манеры. Они уже такие. И это уже считается нормой.
К. Ларина
― Они обществу прививают свои манеры.
А. Прошкин
― И власть здесь совершенно ни причём.
К. Ларина
― А чем она отличается от депутатов?
А. Прошкин
― Это просто такой уровень культуры. Когда мы говорим о том, что культура не имеет того значения, которое должна иметь именно в такой большой стране, именно с нацией, которая имеет величайшие культурные традиции, понимаете? Если была бы такая абсолютно сформулированная культурная политика. Культура – это не только агитки. Культура – это всё, начиная от того, что нельзя сморкаться в занавеску, и кончая тем, что нужно, здороваясь, смотреть в глаза друг другу и слышать аргументы друг друга.Если бы мы хорошо слышали друг друга, глядишь, мы бы до чего-нибудь договорились. А так у нас будет эта перманентная гражданская война беспрестанно. В этом состоянии никакого прогресса быть не может.
К. Ларина
― Ну что ж, мы должны, наверное, заканчивать. Спасибо большое.

Полную версию интервью слушайте на сайте радио "Эхо Москвы"
Поделиться:
.